«Мягкая сила» и «жесткая слабость» в китайско-монгольских отношениях

В китайско-монгольской диаде проявляется противоречивый характер взаимоотношений сильной и крупной державы со слабой страной. Стратегии, используемые каждым из этих государств, существенно различающихся по военно-политическому, экономическому, демографическому потенциалу, представляют интерес с точки зрения их вклада в поддержание сбалансированных и добрососедских отношений на фоне высокой неопределенности взаимных обязательств. Основу политики КНР по отношению к Монголии составляет политика «мягкой силы». Улан-Батор же при всей своей слабости полагается на жесткое отстаивание собственных интересов. Суть его стратегии заключается в умелом использовании имеющихся уязвимостей Китая для того, чтобы проведение жесткой силовой политики со стороны более мощного соседа оставалось нецелесообразным. В частности, географическое расположение Монголии между двумя крупными державами, позволяет ей балансировать между ними. Кроме того, Улан-Батор старается выстраивать диалог с представителями монголоязычных и близких им народов, проживающих на территории КНР. Тем самым он повышает внутриполитические издержки потенциального давления на Монголию для Пекина. Их возрастанию также способствует наличие потенциала протестных выступлений этнических и религиозных меньшинств по всему периметру западного фронтира Китая. Наконец, политика Пекина по отношению к Улан-Батору выступает в качестве индикатора для других соседей и партнеров КНР относительно степени ревизионизма ее внешней политики. В случае Китая и Монголии сочетание этих двух стратегий обеспечивает поддержание устойчивого равновесия в отношениях неравновесных игроков.

1. Бабаян Д.К. Политика Китая в Центральной Азии, на Кавказе и в Северном Прикаспии в конце XX - начале XXI вв. М.: Институт востоковедния Российской академии наук, 2013. 328 с.

2. Бурятия в цифрах – 2015. Статистический сборник, Федеральная служба государственной статистики, Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Бурятия, Улан-Уде, 2015. 205 с.

3. Великодержавная политика маоистов в национальных районах КНР, Институт Дальнего Востока Академии наук СССР, 1975. 126 с.

4. Кузьмин С. Договор 1913 г. между Монголией и Тибетом: новые данные» // Восток. – 2011. - №4. С. 122-128.

5. Atwood Chr. Sino-Soviet Diplomacy and the Second Partition of Mongolia, 1945-1946 // Mongolia in the Twentieth Century. Landlocked Cosmopolitan / ed. by Kotkin Stephen and Bruce A. Elleman, N.Y., 1999. P.137-161.

6. Collins G. Over a barrel: China's foreign policy and energy security // Geopolitics of Energy. 2005. 27(7), pp. 12-18

7. Minahan J. Encyclopedia of the Stateless Nations. Ethnic and National Groups Around the World, Vol. IV, Greenwood Press, Westport, Connecticut, London, 2002. 2241 p.

8. Sneath D. The Impact of the Cultural Revolution in China on the Mongolians of Inner Mongolia // Modern Asian Studies. – 1994. - Vol. 28, No. 2. P. 409-430.

9. Snow E. Red Star over China. N.Y.: Random House, 1938, 474 p.

10. Stapran N.V. Russia-India-China: Acting in concert in Southeast Asia? // ASEAN-Russia: Foundations and Future Prospects. 2012. pp. 90-96

11. Wagner A. Mongolia: Growth, Democracy, and Two Wary Neighbors. An Interview with Alan Wachman. The National Bureau of Asian Research, May 3, 2012. URL: http://www.nbr.org/research/activity. aspx?id=245.