2022 год характеризуется как переломный в мировом развитии и в формировании мирового порядка. Двумя основными событиями, по мнению довольно большого числа авторов, знаменующими это особенное значение 2022 года, стали «украинский кризис» и ХХ съезд КПК, декларировавший начало нового этапа в международной деятельности КНР, который позволит Китаю достичь всеобъемлющего глобального влияния и управления или наравне с США, или превышающего американское. Перспектива формирования «нового биполярного мира» уже упоминалась в отдельных работах, но ни американские, ни большая часть российских политологов не высказывали большого оптимизма относительно такой перспективы. После более откровенных заявлений лидера КНР и китайских политологов следует уделить этому вопросу больше внимания, не продвигать идею новой биполярности, которая ещё не состоялась и вполне может не осуществиться. Также не совсем верно ставить мировое развитие и развитие регионов и стран «в контекст украинского кризиса», который является продуктом социальной инженерии ряда западных стран и развивается в контексте порядкоформирующей стратегии США и их союзников. Автор статьи предлагает по-иному взглянуть на международные отношения и выдвигает следующую гипотезу: к 2022 г. процесс формирования мирового порядка вступил в решающую фазу, когда именно противостояние России и США является ключевым фактором, исход которого определит структуру и институциональные основы мирового порядка ХХI века, его характер или как полицентрично-демократический (не в западной трактовке), или имперско-гегемонистский, вероятнее всего, в американо-китайском варианте.

В настоящей статье осмысляются причины краха асимметричного альянса между США и Исламской Республикой Афганистан (ИРА), который просуществовал на протяжении 20 лет. Приоритетное внимание уделено ролевым характеристикам обеих стран в рамках союзнических отношений в качестве старшего и младшего партнёров. Разбираются не всегда совпадающие цели обоих игроков. Продемонстрированы уровень влияния местного правительства на афганскую стратегию США и издержки Вашингтона на управление альянсом, а также попытки афганской стороны манипулировать старшим партнёром при высокой степени зависимости от него. Обозначена правовая база союзнических отношений США и ИРА. Автор констатирует изначальное отсутствие у США чёткой стратегии с описанием всеобъемлющих целей, последовательности шагов, необходимых для достижения этих целей, а также ресурсов, выделенных для выполнения этих действий. Быстрое изменение военно-политической обстановки в Афганистане способствовало частой смене стратегий США. В статье показано, что в результате Вашингтон фактически был вынужден, наряду с обеспечением безопасности, заняться государственным строительством в Афганистане, что не входило в его планы. Незнание американскими чиновниками социально-культурных и политических условий в ИРА стало важным фактором неудач на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях. Сложность реализации стратегии государственного строительства заключалась в наличии слишком широкого спектра целей и большого количества вовлечённых в Афганистане субъектов. Осложняющими факторами стали: нереалистичность сроков восстановления ИРА, бесконечное вливание средств в афганские институты для решения проблемы отсутствия безопасности и коррумпированность афганского правительства. Сделаны выводы о том, что фундамент двустороннего асимметричного альянса был подорван американо-талибскими договорённостями, а решение Вашингтона о выводе американских войск из ИРА привело к его краху.

В статье рассматриваются перспективы дипломатии саммитов в отношениях России и стран Африканского региона. Дипломатию саммитов в контексте данной статьи можно рассматривать как составную часть многовекторной сетевой дипломатии, представляющую собой действенное дополнение, а иногда и альтернативу традиционной дипломатии, несмотря на то что в саммитах также принимают участие официальные лица. Авторы отмечают, что в исследованиях по дипломатии саммитов недостаточное внимание уделяется содержательным аспектам отношений их участников. Так, саммиты подразумевают рассмотрение широкого круга задач, в том числе внутриполитического характера. При этом в качестве инструмента внешней политики результативность дипломатии саммитов зависит не только от структурных характеристик отношений, но и от динамики взаимодействия между участниками. Страны Африканского региона располагают богатыми запасами полезных ископаемых, обширными территориями, которые могут быть потенциально пригодными для ведения высокопродуктивного сельского хозяйства; лесными массивами, включающими в себя ценнейшие породы деревьев, а также огромным населением, которое может стать основой для одного из крупнейших мировых рынков потребления товаров и услуг. Именно страны Африки занимают первые места по перспективам роста ВВП и быстрорастущей экономике в целом. Транснациональные корпорации давно ведут борьбу за контроль над ресурсами, доступ к дешевой рабочей силе и денежными средствами населения, наращивая свое присутствие на континенте. В этой связи Африка стала объектом особого внимания ведущих международных игроков, в том числе России. Таким образом, в настоящее время констатируется определённый возврат реального интереса России к Африке. В первой части статьи авторы анализируют экономические возможности России и её основные интересы в отношениях со странами Африканского региона. Во второй части рассматриваются вопросы развития Африки и переговорная повестка африканских государств. В третьей части речь идёт о новых точках роста и перспективных отраслях взаимодействия между Россией и Африкой.

Цель настоящей работы состоит в изучении политики Соединённых Штатов Америки к постколониальному Гонконгу как эволюции от либеральной парадигмы к реализму. В работе рассмотрены основные периоды американской политики к Гонконгу, определены менявшие её факторы, показана реакция на события в Гонконге Белого дома, Государственного департамента и Конгресса. В 1992 г. Конгресс принял закон о политике США в отношении Гонконга, предоставив Гонконгу особый (отличный от Китая) статус в торгово-экономических отношениях и закрепивший в отношении Гонконга либеральный стратегический курс, нацеленный на продвижение и укоренение западной модели демократии в этом специальном административном районе КНР. В первые 17 лет постколониального существования Государственный департамент не выказывал особого внимания к мегаполису, избегал критики правительств автономии и КНР за медленную демократизацию Гонконга, хотя ряд видных членов Конгресса делали резкие заявления по этому поводу. Драматичный период гонконгской политики США начался во второй половине 2018 г. На фоне резкого ухудшения американо-китайских отношений во время президентства Трампа, чья администрация, не питавшая иллюзий относительно либеральной стратегии, перешла к активному использованию «гонконгской карты» в противоборстве с Китаем. Вспыхнувшие в мегаполисе в 2019 г. крупномасштабные антиправительственные протесты бросили серьёзный вызов суверенитету КНР над Гонконгом, были публично поддержаны и фактически провоцировались высокопоставленными членами правительства Трампа и именитыми конгрессменами. Принятый Китаем 30.06.2020 закон «О национальной безопасности» положил конец применению США либеральной стратегии к Гонконгу, повлёк за собой частичное свёртывание Вашингтоном особого статуса Гонконга, тем самым знаменуя полный и окончательный переход гонконгской политики США к реализму, в рамках которого Гонконг используется как инструмент в первую очередь экономического сдерживания Китая. Вашингтон нацелен на постепенное сокращение экономического присутствия в Гонконге при одновременных попытках дестабилизировать политическую ситуацию в САР.

С приходом к власти президента Дж. Байдена в лексиконе американских политиков и экспертов всё чаще стали появляться идеи «управляемости» и «регулируемости» соперничества на глобальном и региональном уровнях, прежде всего в отношении конкуренции США и КНР. Большинство работ по конкуренции двух держав подчёркивают её невоенные аспекты, что не отражает усилия, которые США прикладывают к удержанию превосходства в военно-политической сфере, а также значимости её регулирования для предотвращения вооружённых конфликтов между двумя странами. Настоящая статья стремится решить двуединую задачу: во-первых, выявить смысловое содержание концепции «управляемой конкуренции» (managed competition) и, во-вторых, определить подходы к ограничению рисков эскалации в американской политике на азиатском направлении. Проанализировав академические и аналитические работы последних лет, посвящённые феномену «управляемости», автор приходит к выводу, что содержательно концепция «управляемой конкуренции» включает в себя три компонента: 1) регулирования конкуренции посредством институционализации отношений с целью повышения их предсказуемости, усиления мер кризисного регулирования и снижения конфликтогенного потенциала, 2) опережающего программирования действий международных игроков путём создания стимулов и сдерживающих факторов для принятия внешнеполитических решений, 3) определения мер, необходимых для достижения успеха в конкуренции (англ. outcompeting). На практике управление конкуренцией в военно-политических отношениях США и КНР реализуется в 1) создании двусторонних и многосторонних институтов для снижения вероятности инцидентов между вооружёнными силами сторон (регулирования взаимодействия между вооружёнными силами США и союзников и Китаем в Южно-Китайском море и Западной части Тихого океана), 2) определении повестки в Азиатско-Тихоокеанском регионе (концепции «индо-тихоокеанского региона» и «свободного и открытого Тихого океана»), консолидации и расширении военно-политических институтов США (QUAD, AUKUS) с приданием им антикитайской направленности, 3) действиях США, затрудняющих реализацию таких военно-политических целей КНР, как воссоединение с Тайванем, контроль над Южно-Китайским морем, расширение военно-политических контактов КНР со странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

В статье анализируется взаимосвязь современного всплеска инфляции в еврозоне в целом и во Франции в частности, проблем экономического роста и связанного с этим размывания покупательной способности населения. Показано, что всплеск инфляционных процессов начался ещё до геополитической напряжённости начала 2022 г. и был связан с масштабными пакетами государственной помощи населению и бизнесу как мерой по борьбе со спадом экономики, вызванным вспышкой новой коронавирусной инфекции COVID-19. Рост инфляции в конце 2021 г. имел в своей основе монетарную природу. Происходящее с инфляцией в 2022 году, когда ускорение инфляции стало приобретать смешанный монетарно-немонетарный характер, представляет собой более сложную картину. Инфляционная ситуация 2022 г. связана с геополитическими трансформациями, которые привели к росту цен на энергоносители и прочие сырьевые ресурсы. Инфляция подрывает перспективы экономического роста и размывает покупательную способность населения. Сделан вывод, что проводимая Европейским центральным банком антиинфляционная денежно-кредитная политика окажет воздействие на скорость инфляционных процессов, при этом в среднесрочной перспективе будут замедляться и темпы экономического роста, в стимулировании которых заинтересованы не только Франция, но и вся еврозона в целом. Между тем ситуация с динамикой доходов и покупательной способностью покажет хоть и положительную, но незначительную динамику. В статье рассмотрены меры по поддержке покупательной способности во Франции как одной из ведущих стран Европейского Союза, в которой государство обладает широким спектром возможностей поддержки экономики и активно его использует.

В 2022 г. была принята новая стратегическая концепция НАТО. Эксперты и учёные принимали заметное участие в её разработке, оказав тем самым существенное влияние на формирование идентичности объединения. Они, в частности, внесли вклад в конструирование внешнеполитической идентичности государств-членов, институтов НАТО и связанных с ними структур. Настоящая статья – часть более обширного исследования, посвящённого влиянию научного дискурса на международные отношения. Она охватывает вторую часть проекта, в ходе которой с помощью метода дискурс-анализа были изучены публикации аналитических центров, связанных с НАТО, ЕС, США и Великобританией. Рассмотрены современные подходы исследователей к стратегическому развитию Альянса. Они разделены на группы, исходя из фокусирования на интересах НАТО, ЕС, США или Великобритании, проведён их сравнительный анализ. Сделан вывод о том, что научное сообщество создаёт нарративы о прошлом и будущем организации, способствует определению её места в международных отношениях, её партнёров и соперников. В свою очередь, внешнеполитическая идентичность НАТО трансформирует идентичности государств-членов, что ведёт к гомогенности трансатлантического пространства безопасности, изоморфизму между его субъектами – государствами. НАТО воспринимается западными экспертами как сообщество демократических стран с глобальными амбициями и ответственностью в поддержании международной безопасности и продвижении западных ценностей, а также противостоянии общим вызовам – политике России и Китая, технологическим изменениям, противоречиям внутри Альянса. При этом в каждой из групп исследуются актуальные для неё проблемы. Наибольшим влиянием пользуются группы НАТО и США. Европейские исследователи, прежде всего из ЕС, оказывают меньшее влияние на изучаемый дискурс, что связано с их акцентом на оборонной интеграции ЕС, разногласиях внутри интеграционного объединения, ограниченными результата ми новых оборонных инициатив после 2016 года.